Айрат Хайруллин: Татарстан — второй по цифровизации среди субъектов, но это не повод почивать на лаврах
О цифровом рейтинге министерств, интернете в школах, облачной системе здравоохранения, персональных данных и госуслугах в интервью Андрею Кузьмину для ИА «Татар-информ» рассказал глава Минцифры РТ Айрат Хайруллин.
В Татарстане планируют оценить «цифровую зрелость» министерств
Айрат Ринатович, приветствую! В четверг прошло заседание нашего Правительства, на котором обсудили проблемы IT-отрасли. Что было, о чем говорили, какие задачи поставил Президент?
Во-первых, Президент поставил перед каждым министром задачу более глубоко погружаться в вопросы, связанные с конкретной ценностью и пользой IT для наших граждан и бизнеса. Уровень автоматизации в Татарстане достаточно высокий, теперь мы стоим на пороге того, как с помощью существующих или новых технологий повысить эффективность государственного управления и производительность работы государственных и муниципальных служащих.
Это взаимоотношения государства и людей?
Да, в первую очередь. Многие из нас пользуются IT-решениями, где одним нажатием кнопки получаем услугу. Государство, Правительство Татарстана — это фактически такая же корпорация, которая оказывает государственные услуги. Стоит задача сделать государственные и муниципальные услуги доступными каждому в мобильном телефоне, чтобы смартфон избавил от хождения по ведомствам.
Во-вторых, Президент поручил составить рейтинг министерств и ведомств с точки зрения цифровой зрелости. Не секрет, что все относятся к этому по-разному, есть очень хорошо оцифрованные министерства: Минтруд, Госкомитет по архивному делу, ЗАГС, Госкомитет по закупкам Татарстана.
Но есть проблемы в здравоохранении. В Татарстане нет единой, полноценной и качественной электронной системы в области здравоохранения, с помощью которой врачи бы решали свои задачи: иметь доступ к данным пациента и пользоваться экспертной системой поддержки врачебных решений — искусственным интеллектом в медицине, автоматизирующим рутину.
Сейчас в РКБ и клинической больнице № 7 с помощью искусственного интеллекта на снимках компьютерной томографии выявляются легочные патологии вирусного происхождения. А раньше врачи рассматривали срезы по 3 мм и тратили на это по 30 минут. Система в течение 3 минут в цифровом ролике с чувствительностью 98% моментально определяет аспекты, связанные с легочной патологией. Это экспертная поддержка врачебных решений.
Смотреть на цифровизацию шире — третья задача, поставленная Президентом. Это не только органы государственной власти, местного самоуправления, но и промышленность, корпорации, крупные предприятия. Заседание Правительства, связанное с цифровизацией, прошло на моей памяти впервые. Начало положил Президент.
«Сейчас каждое министерство — цифровой остров. Между ними должны появиться мосты»
Пятнадцать лет мы активно продвигаемся в IT. Насколько хорошо интегрированы базы разных министерств? Или они все вертикально интегрированы с федеральными и в этом проблема?
Да, эта проблема существует. Но есть эволюционный путь развития. Пятнадцать лет назад не было Facebook, Instagram, ВКонтакте, Telegram, и каждое министерство и ведомство концентрировалось на внутренней автоматизации. Министерство образования делало свой продукт, Минздрав — свой. Это не плохо, во многих субъектах этого нет. Но мы подошли к периоду, когда информационные системы могут быть объединены. Появилось понимание, что нужна единая платформа, связывающая министерства и ведомства.
Платформенные решения появились год-два назад: Amazon, Microsoft, Google, Alibaba, SAP. В России есть платформа «Яндекса». Давай посмотрим в твой телефон, на первую страничку с приложениями.
Здесь почта, фото, Instagram и другие.
Вижу мессенджеры, книги, кино и «Яндекс.Музыку». У «Яндекса» есть разные приложения: еда, такси, поисковик. Казалось бы, разные продукты, а в основе лежит единая платформа, где ты как пользователь для «Яндекса» в единственном числе. Он очень хорошо тебя знает, накапливает данные о тебе. Житель республики может быть в разных информационных системах, это позволит государству быть более клиентоориентированным.
Приведу простой пример. Если у тебя трое детей, то ты имеешь право на выплаты как многодетная семья. Выплаты осуществляет Министерство труда и социальной защиты, а свидетельство о рождении на третьего ребенка выдает ЗАГС. Что это означает? Сегодня у тебя появился ребенок, ты должен пойти в Минтруд, написать заявление, сказать: «Я многодетный, дайте положенные государством льготы». А когда есть платформа, когда в ЗАГСе регистрируется акт, свидетельство о рождении на третьего ребенка, Минтруд автоматически, не дожидаясь твоего прихода и подачи заявления, начисляет положенные выплаты. В этом и есть текущее понимание цифровой трансформации.
«У государства про вас уже всё есть. Просто это всё разрознено»
То есть государство хочет знать о человеке всё, для чего? Чтобы человека контролировать или чтобы помогать в его проблемах?
Во-первых, у государства про вас уже всё есть. Есть ваши паспортные данные в Федеральной миграционной службе, есть данные в Фонде обязательного медицинского страхования. Просто у государства это всё разрознено. Оно не хочет и не ставит задачу знать всё обо всех.
Целеполагание другое — сделать государство клиентоориентированным, для того чтобы мы могли оказать свои услуги в проактивном режиме. Не ждать, пока ты придешь с заявлением, а зная о том, что у тебя многодетная семья, дать эту положенную выплату.
В этом и есть понимание того, что государство единая корпорация. Сейчас каждое министерство и ведомство — цифровой остров, и между ними должны появиться путепроводы, мосты.
Хорошо. Когда российская платформа возникнет, чтобы мы не пользовались услугами Запада?
Мы не пользуемся западными решениями. Для этого есть сектор, если ты хочешь создать стартап, ты можешь зайти на любую из этих платформ, о которых я говорил выше, и быстренько создать интернет-магазин.
Татарстан может стать центром развития платформы «Гостех» в регионах Поволжья
Я четыре года руководил крупным предприятием «Татмедиа», мы были вынуждены каждый год покупать программное обеспечение, тратить на это безумные деньги. Без этого у меня не работает верстка, редакторы не могут скомпоновать газету и так далее. Мы все покупали и до сих пор покупаем.
Ты правильно говоришь, ничего бесплатного нет. Я имею в виду, что для малого и среднего бизнеса эти платформы доступны. Государство в условиях национальной безопасности не может работать на зарубежных платформах. В России нет того уровня зрелости платформ, которое могло бы использовать государство, их нет физически. Об этом, кстати, говорил Михаил Владимирович Мишустин.
Насколько я знаю, в ближайшее время будет подписано Постановление Правительства Российской Федерации, где предписано создать государственную платформу под названием «Гостех», и в рамках этого проекта Минцифре России дается полтора года провести эксперимент, чтобы на этой платформе создать новые информационные системы, связанные с Росимуществом, Фондом обязательного медицинского страхования.
Но мы не будем этого ждать. Мы исходим из реалий сегодняшнего дня. Фактически мы, как Республика Татарстан, готовы выступить пионером. Мы об этом, кстати, говорили с моим коллегой — министром цифрового развития, связи и массовых коммуникаций России Максутом Шадаевым, что давайте Татарстан наделим полномочиями такого центра «Гостеха» Поволжья, который будет развивать региональный сегмент этой государственной платформы.
Почему региональный сегмент? Федералы решают свои федеральные задачи, задачи Росимущества, ФОМС. Но они пока не будут заниматься региональным компонентом, а тем более муниципальным. Поэтому мы у себя в республике приняли решение, что будем создавать набор компонентов, который при любой необходимости может быть интегрирован в федеральную платформу. Что для этого надо сделать? Мы определяем стек, открытый протокол взаимодействия API и архитектуру этих решений.
«Наша задача — сделать цифру удобной любому пользователю, будь ему 20 или 85 лет»
Когда это случится? Через год или два?
Президент поставил нам задачу не дожидаться 2024 года, а перевести 70% из 361 услуг в цифровой формат к 2022 году. В рамках «Цифровой экономики» задача стоит к 2024 году. Мы хотим на два года раньше.
Перевести 70% услуг в цифру непросто. Ведь можно перевести, а люди не будут пользоваться, потому что неудобно, сложно, непонятно. Мы будем смотреть, что удобнее человеку — прийти в МФЦ, напрямую в органы исполнительной власти, либо зайти в интернет и ту же самую услугу оформить там.
Мы считаем, что эти три канала коммуникации будут друг с другом конкурировать в хорошем смысле. Нет у тебя интернета или компьютера — добро пожаловать в МФЦ. Если ты считаешь, что время — деньги, можно получить услугу из дома.
Наша задача не сделать цифру. Наша задача, чтобы она была настолько удобной и понятной, чтобы любой пользователь, будь ему 20 или 85 лет, с помощью интернета мог получить от государства необходимые госуслуги.
Как банки. Я в банке уже сто лет, наверное, не был, да и не только я.
Вот это классический пример цифровой трансформации. Есть шкала, какие отрасли сами оцифрованы. Первое — это медиа, все ушли в YouTube.
До сих пор и газеты читают, и журналы.
Читают, но если вы посмотрите аудиторию YouTube и интернет-каналов, она махом перекроет все каналы, которые есть на телевидении и так далее.
Второе — это банковский сектор. Почему банки ушли в цифру? Потому что те инвестиции, которые были сделаны в финтехе, принесли банку много миллиардов дополнительного заработка и много миллионов рублей сэкономленных средств.
На мой взгляд, государство чуть-чуть запаздывает, потому что здесь невозможно напрямую измерить экономический эффект, но на заседании Правительства я Президенту предложил четыре ключевые цели цифровой трансформации.
Первое — снижение затрат на чиновников, на госаппарат. Зачем делать систему, если это не снижает количество чиновников, госслужащих. Второе — повышение производительности труда чиновников и госслужащих. Если ты какую-то работу делаешь три дня, эту работу с помощью этих систем можно сделать в течение пяти минут. Третье — повысить лояльность и открытость жителей и бизнеса к государству. Если это повышает прозрачность и доверие жителей и бизнеса к государству, значит, мы делаем всё правильно. И четвертая цель — сделать так, чтобы IT-решения были многоразового пользования, не дублировать системы.
Мы считаем, что не в далеком будущем, уже в этом году, можно будет некоторые решения попробовать. Я сегодня показывал прототип суперсервиса «Мои субсидии». Как это выглядит? Если вы содержите коров, то имеете право получить от государства субсидию, на одну доенную корову — 2,7 тыс. рублей. Сумма небольшая, получается, простое домохозяйство имеет право получить от государства 5-7 тыс. рублей в год. В целом на это направление Минсельхоз республики выделяет 365 млн рублей.
Но чтобы получить эти небольшие средства, нужно сдать столько бумаг! Более того, если ты ошибся в одной цифре, в банковском счете, тебе эти бумаги возвращаются, ты должен привезти их в исполком, сдать, он их проверит, отвезет в Казань. Это затягивается на долгое время.
В суперсервисе «Мои субсидии» мы идентифицируем вас в системе ЕСИА, это государственная Единая система авторизации и идентификации. Вы подаете заявку, система делает запрос в хозяйственную книгу, в ветеринарную систему, вы привязываете свою банковскую карту и методом клика выбираете необходимые условия. Эта заявка уходит в Минсельхоз, рассматривается, а потом тебе приходит СМС, что деньги пришли.
Таких видов поддержки в Татарстане более ста. Мы хотим, чтобы с помощью одного решения все юридические лица, которые вправе получить эту субсидию, смогли сделать это в цифровом виде.
Тогда уйдет и коррупционная составляющая.
В том числе. А еще система будет показывать тебе только ту субсидию, которая тебе интересна. Чем больше данных у государства появляется насчет жителей республики, тем более клиентоориентированным оно становится. Допустим, у вас есть автомобиль, вы заплатили штраф. Если мы понимаем, что ваш автомобиль можно перевести на газомоторное топливо, мы скажем: «Уважаемый Иван Иванович, перейдите, пожалуйста, на газомоторное топливо, а мы вам компенсируем 30 тыс. рублей». Мы не ждем, пока он придет к нам сам или услышит про компенсацию. Мы приходим сами.
К 2024 году будет создана облачная система здравоохранения Татарстана
Давайте обсудим ситуацию: я прихожу к врачу в МКДЦ, она залезает к себе в компьютер, и там есть всё: мои анализы, история болезни. Прихожу в другую больницу, и мне нужно сдавать все по новой. Нельзя ли создать такую единую медицинскую сеть?
Недавно об этом сказал Президент и обратился к министру здравоохранения РТ Марату Садыкову. МКДЦ — это очень хороший пример, потому что они одними из первых в Татарстане начали себя оцифровывать. Даже если придешь туда спустя три года после госпитализации, там будут данные о том, кто тебя обследовал. Врачу-терапевту очень удобно работать и делать выписки.
К сожалению, такой полноценной системы, как в МКДЦ, которая охватывала бы все поликлиники и ЦРБ Татарстана, еще не удалось до конца сделать. Нет полноценной медицинской карты.
А в Уфе, говорят, есть такая система.
Есть регионы, которые в части здравоохранения на полшага или даже на шаг впереди Татарстана. Приведу цитату Рустама Нургалиевича: «Задача Минздрава совместно с Минцифрой к этой задаче подступиться». Я считаю, что одним из главных приоритетных проектов здравоохранения является создание единой облачной системы здравоохранения, благодаря которой у врача будет доступ к данным пациента.
Второе, что немаловажно: ты на своем телефоне будешь иметь доступ к своим же данным. Ты увидишь, что, например, уровень сахара у тебя по результатам анализов высоковат. Система будет тебе рекомендовать пройти диспансеризацию.
Понимание, как это сделать, есть и с нашей стороны, и со стороны Министерства здравоохранения. Мы должны признаться, что какие-то решения, созданные много лет назад, неэффективны, и перейти на новый уровень. По здравоохранению это один из самых важных проектов, который, я уверен, мы вместе с Маратом Наилевичем решим. Средства на это есть, они выделены в рамках нацпроекта «Цифровое здравоохранение». Но, как показывает опыт, одних только денег недостаточно.
Деньги есть, айтишников у нас куча. Чего не хватает?
Двух вещей. Архитектора системы и постановщика задач.
То есть в Минздраве один из сотрудников должен быть айтишником? И соображать в медицине?
Да. На этом и будет построен весь 21-й век, что не будет специалистов, которые только айтишники или только медики. В тебе должны быть объединены две профессиональные области знаний. Тебе не надо быть программистом, но надо разбираться, чтобы объяснять, какой должна быть цифровая система. Нет учебника, как сделать «Цифровое здравоохранение».
У нас страна большая. Если Москва, Башкирия и прочие это уже сделали, может, просто купить у них разработки и внедрить у нас?
Если мы видим, что где-то есть решение, которое лучше, чем в Татарстане, мы его должны брать, адаптировать и внедрять. Или наоборот. Нет учебника, как это сделать, поэтому должны быть такие кроссфункциональные команды, в которых есть ИТ-блок, архитектор, бизнес-аналитики и, самое главное, тот, для кого это делается. Мы должны, например, у врача спросить, что ему нужно.
Так когда, когда мы всё это увидим?
Если мы говорим про здравоохранение, то это должно быть сделано к 2024 году. Если говорить про «Мои субсидии», то это будет сделано уже в третьем квартале текущего года. Про Госуслуги, о которых я говорил, к 2022 году. Сегодня стоял вопрос о создании республиканской образовательной платформы, в которой будет контент для школьников.
Да, это еще одна огромная отрасль.
Многие вещи, о которых мы говорим, еще не обеспечены финансированием. Я докладывал Президенту аналитические выкладки: если взять весь бюджет цифровизации Татарстана, то это порядка 2 млрд рублей в год. Из них порядка 600 млн рублей тратится просто на связь, 400 млн — на техподдержку информационных систем, 50 млн — на различные лицензии. Всего около 200 млн рублей — на новые системы. Если поделить 2 млрд рублей на численность Татарстана, получится около 574 рублей на одного налогоплательщика.
Москва, которая является лидером, направляет на государственную цифровизацию ресурсы, которые в 11 раз больше, чем у Татарстана. Расходы на одного человека — 6600 рублей.
Нас по этому показателю опережают Чувашия, Удмуртия, Башкирия, Московская область, Санкт-Петербург. Я к чему клоню? Мы считаем, что мы эффективны. Несмотря на то что многие регионы нас опережают, по рейтингу Сколково Татарстан находится на втором месте по цифровизации среди всех субъектов. Это не повод почивать на лаврах. Сегодня на 2-м месте, завтра на 15-м, послезавтра на 50-м. По здравоохранению, например, мы на 70-м месте по оценке Минздрава России. Вопрос складывается из трех вещей: постановщик задач, финансирование и политическая воля.
Новая поддержка айтишников — революционные изменения в стране
Айрат Ринатович, давайте теперь поговорим о тех, кто внутри этой отрасли, о наших айтишниках. Недавно на совещании с Премьер-министром Михаилом Мишустиным обсуждалась их поддержка. Кто у нас под нее попадает?
Когда руководство страны озвучивает, на мой взгляд, такие революционные изменения, которые ожидают отрасль, это вселяет большую гордость за страну и уверенность в завтрашнем дне.
Почему революционные? Я пришел в ИТ-отрасль двадцать лет назад, но за это время не было такого внимания и понимания наших проблем. Сложность в том, что ИТ — это глобальная тема. У тебя разработчики могут находиться в России, а юрлицо зарегистрировано на Кипре, в Голландии и других офшорных зонах, где налог на прибыль 0%, другая политика на дивидендных акционеров. Юрисдикция этих стран за 5-10 лет оказалась более конкурентоспособной, чем в России.
По итогу высосали у нас все мозги.
Высосали и мозги, и финансы в том числе. Люди уезжают туда, где лучше. По разным оценкам, от 100 до 200 тыс. специалистов из ИТ-сферы покинули Россию, потому что там солнышко теплее.
Это второй вопрос, скорее потому, что там денежка лучше капает и проверок меньше.
Для отечественных ИТ-компаний, у которых выручка от создания софта в общем объеме занимает 90% и более, действует ряд льгот. Налог на прибыль снижается с 20% до 3%. Единый социальный налог снижается с 14% до 7,6%. К тому же не вводится НДС на отечественное программное обеспечение.
Председатель Правительства РФ сказал: мы ставим задачу в масштабах всей страны, чтобы Россия стала лучшей юрисдикцией в мире по условиям ведения ИТ-бизнеса. Анонсирована поддержка ИТ-компаний, лидирующих в стране. Это означает, что в августе стартует отбор на грантовую поддержку для ИТ-компаний, которые являются прорывными. Крупные компании смогут получить до 250 млн рублей на новые разработки.
Сколько татарстанских компаний смогут претендовать на эти средства? Вы уже делали оценки?
Для того чтобы это понять, нужно знать методику отбора. Соответствующее постановление Правительства пока не вышло. Но в целом у нас в республике работают около 3 тыс. ИТ-компаний. Сюда входят и стартапы, которые смогут претендовать на поддержку от 3 до 20 млн рублей.
Третье направление — это государственно-частное партнерство (ГЧП). Закон здесь открывает новые, широкие возможности. Четвертое направление — это кадры. Какая здесь ситуация? Общий объем выпускников российских вузов, связанных с ИТ, сейчас составляет около 50 тыс. человек в год. Лет пять назад эта цифра была на уровне 27 тыс. человек. Председатель Правительства РФ озвучил, что к 2024 году общий объем таких выпускников будет составлять 120 тыс. человек в год.
На мой взгляд, даже этого будет недостаточно. По экспертным оценкам, в России людей, занятых в ИТ-отрасли, порядка 500 тыс. человек. И это при потребности в 1 млн человек. Как удовлетворить этот спрос? Увеличить объемы подготовки кадров, а также показать нашей молодежи, что за цифровыми технологиями — будущее. К тому же это высокооплачиваемая работа.
Но есть же еще один путь — привлечение иностранцев. Есть ли очередь на офисы в Иннополисе со стороны зарубежных программистов?
Спрос есть. В Иннополисе строится второй технопарк. Первый — технопарк им. Попова полностью занят, там нет свободных площадей. То же самое и на территории ИТ-парка. Мы даже хотим пару номеров гостиниц переделать под офисы. Поэтому потребность для малых ИТ-компаний существует.
Но мы видим, что офис — это не самое главное. Главное — это среда. Поэтому вопрос нужно ставить иначе: не привлекать иностранцев, а наоборот — чтобы российские ИТ-компании экспортировали свою продукцию за рубеж. В этом заключается одна из ключевых возможностей для нашей экономики — привлечение экспортной выручки.
«Современный маркетинг собирает невероятное количество данных о каждом из нас»
Мне регулярно звонят с незнакомых номеров и рекламируют различные товары и услуги, хотя своих контактов я нигде не оставлял. Возникает вопрос: как государство обеспечит сохранность баз данных граждан, чтобы какой-нибудь клерк не продал их злоумышленникам?
По поводу личного номера телефона. Я почти уверен, что, оформляя дисконтную карту в каком-нибудь магазине, вы не читали то, что написано мелким шрифтом в договоре. А там написано, что вы даете разрешение передавать свои данные третьим лицам. И потом ваш телефон перепродают еще 10 раз.
То есть в первую очередь такие данные утекают из коммерческого сектора. Поэтому здесь нужно быть максимально аккуратными. Аналогичная ситуация с интернет-регистрацией на различных сайтах, никто не читает пользовательское соглашение.
Что касается случаев с продажей баз данных какими-то служащими, то это уже уголовное преступление. Например, утечка данных из сотовой компании — возбуждается уголовное дело. Здесь уполномоченным органом, который контролирует ситуацию, является Роскомнадзор. Поэтому можно написать заявление туда и передать номер, с которого идут нежелательные звонки.
Отдельно скажу про сохранность данных в государственных информационных системах. Около 36% всех компьютерных преступлений в стране связаны с попытками злоумышленников взломать государственные базы данных. Потому что там много интересных для них сведений о гражданах.
Раньше само государство не придавало этому особого значения. Сейчас всё изменилось. Вопрос находится под контролем ФСБ, МВД и других ведомств. Этот механизм хорошо работает: стали возбуждаться дела, связанные с похищением данных. Да, иногда бывает непросто установить цепочку, выходящую на злоумышленников. Но государство активно работает в этом направлении. Уже обсуждается федеральный закон об обороте «больших данных».
В Европе уже приняли соответствующий регуляторный акт General Data Protection Regulation. Потому что современный маркетинг собирает невероятное количество данных о каждом из нас. Грубо говоря, женщине будут выпадать рекламные объявления не просто с шампунем, а с шампунем конкретно для ее типа волос.
Мы даже не осознаем тот уровень изменений, который произошел. Мы пользуемся Instagram, «чекаем» себя, отмечаем, в каких ресторанах бываем, фоткаемся на фоне своего автомобиля, показываем, в каких отелях мы бываем.
Instagram, проанализировав фотографии и посты, может понять мои предпочтения и продать меня с потрохами в какую-то рекламную корпорацию?
Смотрите: что такое цифровой гигант? Facebook владеет Instagram, WhatsApp и многими другими сервисами, встроенными в экосистему. Для чего? Когда ты участвуешь в разных каналах коммуникации, у цифрового гиганта появляется актив данных о тебе. Если мы одновременно откроем Facebook, мы увидим, что у нас появляются разные новостные сообщения. Например, он знает, что я больше интересуюсь спортом, значит, у меня будет больше новостей, связанных со спортом. Он делает это не для того, чтобы следить за тобой, он хочет быть более клиентоцентричным.
Ваша задача как государственных чиновников — вы хотите стать Facebook? Понимать о людях всё?
Да.
Почему еще не стали?
Первое — любые цифровые компании были рождены благодаря тому, что там все хорошо монетизируется.
Так мы налоги платим! Денег вам больше платим, чем у Facebook.
Если сравнить стоимость компании Facebook и объем налогов, который мы платим, — это несопоставимые вещи. Большинство таких корпораций достигает стоимости 1 трлн долларов. Для сравнения: компания "Газпром" стоят порядка 70 млрд долларов.
Почему государство не является Facebook'ом? Да потому что Facebook уже занял эту нишу и стал заниматься этим в 2002 году. Он к этому целенаправленно шел 18 лет. В каком-то смысле государство в роли запаздывающего. Но государству нельзя проводить эксперименты на людях, закрыть все органы исполнительной власти, взять Facebook, и у нас будет цифровой мир.
Почему нет? Если они уже всё придумали?
Вопрос в скорости ментальных изменений у самого человека. Приведем такой пример. В Татарстане жилищно-коммунальные услуги в электронном виде оплачивают около 56% домохозяйств. Почему не 100%? Потому что 44% удобнее платить не через цифру, они хотят прийти на почту, увидеться с продавцом, пообщаться, в конце концов, куда-то сходить — это фитнес.
Эта цифра достигнет потолка — это примерно 75%, потому что есть категория людей, которые будут отрицать любые цифровые решения. Это их право, они хотят быть в цифровом детоксе. Государство должно с уважением относиться к людям-экспериментаторам, которые готовы всё оцифровать, и к нормальным людям, которые говорят: «Что-то меня это беспокоит, а вдруг мои данные утекут, вдруг что-то пойдет не так, эксперимент пройдет, я потом присоединюсь». Есть третья категория — запаздывающие. Также есть те, кто отрицает эти технологии.
Государство — это компромисс. Оно должно работать со всеми категориями граждан, будь это молодой человек или старшее поколение!
Татарстанцы смогут подать показания счетчиков через Telegram
Когда у нас в Татарстане и России наступит цифровой рай?
Мы не должны кормить людей какими-то обещаниями. Нужно здесь и сейчас облегчить им жизнь. Что это значит? Я называю их акупунктурными изменениями. Можно рассуждать, как космические корабли бороздят просторы, говорить про платформы. Но важно здесь и сейчас.
Например, была система цифровых пропусков. Было неудобно, люди жаловались, что их ограничивают. Слава богу, шесть цифр на телефоне — и вышел по своим делам. Сколько шума было в Москве? Видимо, с внедрением существовали проблемы. Мы были первыми в России, но с такими сложностями не столкнулись.
Второе — возвращаясь к теме ЖКХ. Буквально через несколько месяцев появится новая система. Хочешь подать показания счетчика? Это можно сделать через Telegram. Могли ли мы это раньше представить? Наверное, еще вчера это нельзя было сделать. Большинство людей ходили на почту, пытались дозвониться по одноканальному телефону для подачи показаний.
Сейчас мы делаем систему, когда ты сам подаешь показания через Telegram-канал, не заходя ни в какие системы, даже на портал госуслуг. Дальше будет возможно сделать это ВКонтакте, потому что там находится большое количество молодежи.
Словосочетание «цифровой рай» я бы заменил «цифровым неравенством». Нужно стремиться, чтобы цифровое неравенство было как можно быстрее ликвидировано. Какие есть вещи в Татарстане с точки зрения цифрового неравенства? Есть два момента.
Первый — по количеству пользователей интернета мы занимаем 1-е место в ПФО и 5-е место в масштабах всей страны. У нас очень высокая глубина проникновения. Но если посмотреть более детально, мы видим, что 77% людей пользуются широкополосным доступом, оптикой, 4G, а 23% сидят на старой технологии ADSL — это 5-10 мегабит в секунду.
Как правило, это частный сектор, только вокруг Казани 22 жилых массива. Также это сельские территории. Очень много писем ко мне приходит: «Уважаемый Айрат Ринатович, сделайте что-нибудь! У меня дома медленный интернет 1 мегабит в секунду, а сейчас 21-й век».
Было принято два фундаментальных решения. Президент нас поддержал и выдал соответствующие финансовые ресурсы. Первое — в этом году впервые в России все 1600 государственных школ будут подключено к оптике без разницы, сколько там детей учится.
Сейчас сколько подключено?
608. В этом году будет подключено 1045 школ плюсом к этим школам. «Таттелеком» уже начал строить оптику, в эти школы придет оптический канал связи. Около 27 школ в столице вообще не имели оптики.
Какой эффект это дает? В населенном пункте, где не было оптического интернета, школа станет неким узлом связи, благодаря которому мы сможем довести интернет до каждого домохозяйства. В ближайшие 10 лет там интернет бы не появился, это было бы экономически невыгодно. К нам не приходит "Ростелеком" или другие игроки и не говорят: а давайте проведем интернет в кукморской деревне. Они работают в крупных городах, где большая маржинальность.
Это будет ликвидировано уже в ближайшее время?
Да. В этом году школы до 1 сентября. А те 23%, или 120 тыс. абонентов, которые сидят на ADSL, мы планируем, что они в течение трех лет, а если получится, и двух, будут обеспечены скоростным интернетом.
В целом интернет есть в 77% домохозяйств, то есть еще есть 23%, которые интернетом вообще не пользуются. Просто сегодня нет такой нужды и потребности, но она появится завтра.
Цифровое неравенство — это важнейшая фундаментальная задача, которую мы должны решить. Интернет станет здесь цифровыми рельсами, который позволит жителям даже маленьких сел пользоваться госуслугами, цифровым образованием, цифровым телевидением и многим другим.
Важная тема — ликбез в области «цифры». Я как министр обязан это объяснить людям. Приведу такой пример. Буквально месяц назад я открыл «Авито» и вижу, что продаются мази от 5G, цена 600 рублей. Была небольшая истерия среди малого количества людей, которые говорили: «Коронавирус и 5G. Скорее всего, нас облучают. Мы не хотим, чтобы 5G был в Татарстане».
Появляются мошенники, которые на этом фоне говорят: «Вот тебе мазь, обмажься, она защитит тебя от излучения». Любой человек, который в школе изучал физику, понимает, что по радиоволнам передача вируса невозможна. Скажу более — 5G в Татарстане еще нет, так как попросту нет техники на массовом рынке, способной принимать такой сигнал.
Мы связались с «Авито», заблокировали это объявление. Это откровенное мошенничество на незнании людей. Это проблема цифрового мира, когда человек не успевает следить за изменениями, происходящими в мире, так как сфера ИТ и цифровых технологий самая быстроизменяемая.
Удачи вам!